Передо мной лежит список проектов и построек архитектора Владимира Васильевича Попова и сухие тезисы его биографии.
Даже если бы я не знал ничего об этом архитекторе, и наши пути не пересеклись в далеком 1965 году, мне все равно удалось бы сделать следующие умозаключения:
Во-первых, биография Владимира Попова насыщена событиями в чем-то типичными для его (нашего) поколения – предвоенная школа, эвакуация в Свердловск, где были такие ухмылки судьбы как работа токарем на электростанции, затем архитектурный факультет ЛИСИ, где годы учебы 1946–1951 уже прозрачно намекают на характер образования (классический) и на внушительный перечень учителей (А. А. Оль, А. С. Никольский, А. А. Витман), затем работа по распределению в Ташкенте, где уже появляется и постройка – клуб пограничников в Хороге (1952 год). Затем ленинградский период, в котором «ленпроектовский» период занимает большой удельный вес, правда, с 18-летним перерывом. Да и сам перерыв нешуточный – первый заместитель начальника Главного архитектурно-планировочного управления, да еще на ответственейшем амплуа – массовое жилищное строительство, ДСК, серии, типология. Для тех, кто помнит: это строительная лавина 1970–80 годов, сдержать которую невозможно, можно только «отойти в сторону» (выражение академика архитектуры В. Ф. Назарова). Но Попов не отошел, а возглавил. Далее достаточно поименовать отдельные пики архитектурного пути: президент СПб Союза архитекторов России, заведующий кафедрой архитектурного факультета института им. Репина Академии художеств, академик трех академий.
Во-вторых, перечень проектов и построек с его хронологией говорит о том, что творчество В. В. Попова прошло тот же диалектический путь, что и вся наша архитектура в целом: сталинская классика – хрущевско-корбюзианский функционализм – постмодернизм (он же – неоклассицизм, неоконструктивизм, а вернее всего – эклектика). В каждом цехе существует условное, но сомнительное деление на градостроителей, объемщиков, мастеров малых форм. Хотя в списке работ Попова преобладают градостроительные темы – это застройка многих кварталов и городских узлов, многочисленные конкурсы на центры городов (Берлин, Варна), но в этом списке есть все: и жилые, и общественные здания, и торжественная ограда, и памятники – плод работы с известными скульпторами. То есть, уместно говорить о личности синтетической, охватившей все жанры архитектурной деятельности.
Уместно также утверждать, что для сегодняшнего, более молодого поколения, архитектор В. В. Попов является связующим звеном между архитектурными генерациями последние полвека.
Патриархи архитектуры от И. В. Жолтовского до Д. С. Гольдгора оживают в его ярких рассказах-воспоминаниях и даже в песенном творчестве. Остается посокрушаться о пока не реализованном опыте в жанре мемуарного творчества, который тоже один из ликов нашей профессии.

Жилой дом в Крестьянском переулке

Объем статьи позволяет только пунктирно дать характеристики некоторым работам. Мне легче говорить о тех работах, свидетелем которых я был сам.
В 1967 году под руководством Попова мы участвовали в международном конкурсе на застройку центра г. Варна. Предложенная концепция несла в себе характерные черты архитектурного подхода 60-х годов – решительное вторжение современного в историческое, противопоставление вместо контекста, космический масштаб вместо человеческого. Будучи молодым руководителем, Володя Попов «не брезговал» рисованием красивых фрагментов композиции, а последнюю ночь перед подачей не спал вместе со всеми. Но это к слову.
Экспериментальный жилой квартал в Озерках. Его эксперимент заключался в противопоставлении хаосу свободной застройки – идеи уютной периметральной, и внесении черт индивидуальности в панельную и кирпичную архитектуру.
Сегодня эти постулаты кажутся общим местом, но в 70-х годах прошлого века они несли черты революционности. Квартал этот в стадии перманентного строительства; он и сегодня прирос новой авторской работой В. В. Попова – высотным жилым домом, несущим в себе элементы постмодернизма (классические портики – цитаты). Как было сказано, автор меняется вместе с эпохой. Есть в центре нашего города место, несправедливо выпавшее из системы невских набережных – это Мытнинская набережная вдоль Малой Невы, перерезанная секретными корпусами «прикладной химии». К застройке этого лакомого куска неоднократно приступали и в 80-х, и в 90-х годах. На фото наше соавторское предложение 90-х – попытка плотной дискретной «лоскутной» застройки набережной офисно-жилой функцией, по своему масштабу увязанной с застройкой центра города.
Мое обучение архитектуре совпало с крутым поворотом от «сталинизма» на рельсы корбюзианства. Мы, молодые студенты, жадно выискивали в ткани города черты нового и, погрузившись в мою старую «победу», объезжали достойные внимания объекты. Одним из них был Речной вокзал неизвестных в то время архитекторов В. В. Попова и И. Н. Кускова, который мы, приоткрыв рты, изучали в натуре. 60-е годы, однако!
Но вот новое тысячелетие. Диалектическое «отрицание отрицания» опять демонстрирует нам образцы «нового» мышления, которое, по иронии, оказывается новой маской «старого». Таков жилой дом в Крестьянском переулке В. В. Попова и Е. М. Рапопорта. Бесполезно определять стилистику этого сооружения, но отметим главное: он находится в контексте архитектурной ткани Петроградской стороны и в равной мере порывает с ним. Не побоюсь высказаться «красиво»: авторы удачно проплыли между Сциллой современности и Харибдой традиционности.
Три последние работы архитектора В. В. Попова стоят особняком в его творчестве, но подтверждают мысль о широте его профессиональной палитры. Это новая ограда Смольного со стороны Невы, монумент Александру Невскому на одноименной площади и монументы итальянским архитекторам на Манежной площади. Здесь отдана дань классике, уместной, поскольку это диктует тема и место. Но классике не постмодернистского толка, где допустимо вольное с ней обращение на грани карикатуры, а классике истинной. Чтобы обратиться к ней, В. В. Попову, в отличие от многих из нас, не надо мучительно рыться в томах Виньолы и Палладио. Она у него в крови, а точнее, в закваске архитектурного воспитания. Изысканный вкус отличает эти работы мастера, и язык не поворачивается назвать эти формы «малыми». Их градообразующее значение ничуть не меньше так называемых «больших» архитектурных форм.

Ограда сада Смольного

Архитектор – существо многоликое. Один из ликов – преподаватель, учитель, наставник. Ученики – клоны своих учителей. Через учебную мастерскую В. В. Попова в Академии Художеств прошло много ныне успешных архитекторов. Упомянем одних из многих: «сыновей Витрувия». Точнее «Витрувий и сыновья», еще точнее – сыновья профессора В. В. Попова. Архитектор раздираем двумя противоположно направленными силами: желание творить в «башне из слоновой кости» и чтобы никто не мешал, и необходимость творить в коллективе, в содружестве, в цехе. Ну, а цеховое устройство требует организации, сплочения на базе общих интересов. Это сплочение называется Союз архитекторов, во главе которого последние 13 лет стоит В. В. Попов.
Далее. Архитектурный цех отличается от, скажем, сталелитейного (только без обид!) склонностью к артистическому веселью. Найдись в нашей среде летописец, который собрал бы бесчисленные капустники, спектакли, праздники в увесистый том, это была бы еще одна неисследованная грань архитектурного творчества. И здесь в главных действующих лицах – Владимир Попов. Запомнились его образы, как то: Сталин в Туруханском крае или громоподобный Зевс… Но это, как говорится, уже другая история.

Думается, что юбилейному жанру статьи не противоречит финальная прямая речь: «Уважаемый Владимир Васильевич! Мы горды тем, что вместе с тобой идем по тернистому и счастливому пути архитектуры!»