Дмитрий Ильин
…плюс текущий уход
Мастерская «Наследие» завершила работы у Фермерского дворца
и наладила
ежедневные гигиенические процедуры
для скульптур Большого Каскада
В летнем номере журнала «АРДИС» (№?2 [42]—2009), ровно год назад, мы рассказывали о начальном этапе воссоздания петергофской мраморной ванны работы Михаила Щурупова. Рельефное убранство этого шедевра отечественной архитектуры малых форм автор щедро наделил персонажами из античной мифологии. Первоначально ванна была установлена у Розового павильона. Спустя пятнадцать лет ее перенесли на другое место, сделав украшением перголы Собственного садика у Фермерского дворца. Долгое время — с
1860-х по
1940-е каждый, кто оказывался в этом уголке парка «Александрия», мог полюбоваться уникальной ванной. Она вполне могла дожить и до наших дней, ведь каррарский мрамор — материал достаточно стойкий ко времени и негативным воздействиям внешних факторов. Однако военное лихолетье жестоко обошлось с петергофскими памятниками. Не пощадило оно и щуруповскую ванну, от которой уцелел лишь небольшой фрагмент.
 |
Коллективом ООО «РМ «Наследие» для ее воссоздания была проделана колоссальная работа — объемные искусствоведческие, историко-архитектурные и материаловедческие исследования, эскизная подготовка, изготовление пробных моделей и эксперименты с изготовлением форм... Все это позволило домыслить недостающую (причем основную!) часть сюжета и окончательно определиться с реставрационной технологией. Хорошим подспорьем оказалось сохранившееся авторское описание деталей мраморного рельефа. Существенно помогли исторические фотофиксации объекта — в начале прошлого века любили снимать и элементы наружного убранства парка Фермерского дворца в отдельности, и семью последнего императора рядом с ними. Помогло даже то обстоятельство, что в распоряжении имелся подлинный кусок барельефа именно той части ванны, которая ни разу не попала в объективы придворных фотографов. То есть, у реставраторов на тот момент имелась ясность, в какой последовательности и что конкретно делать. Оставалось все это воплотить в реальность.
Малые формы, включая произведения пластического и декоративно-прикладного искусства, изначально служили важными акцентами в камерной пейзажной композиции Собственного сада. Это в известной мере предопределило специфику комплексной реставрации Фермерского дворца. В ее масштабах предусматривалось восстановление всего сохранившегося, равно как и воссоздание утраченного. Относилось это и к фасадам, и к интерьерам, и к окружению здания.
 |
Копия статуи-аллегории «Земля»,
установленная в Нижнем парке
в 2010 г.
|
Мраморная ванна, теперь уже установленная на историческом месте, вряд ли в чем-то может уступить своему оригиналу. Об этом можно судить и по единственному сохранившемуся мраморному фрагменту. Мастера РМ «Наследие» постарались в мельчайших деталях повторить замыслы и учесть каждый нюанс авторского почерка своих предшественников. А ведь, кроме ванны, у Фермерского дворца стараниями специалистов этой мастерской появились еще и все 24 некогда исчезнувших терракотовых вазы. Эти предметы воссоздавались исключительно на основании иконографических источников, поскольку от них не осталось ни единого фрагмента. Сложной, но отчасти поэтому и интересной для коллектива стала работа с парными скульптурами, изображающими детей с собачками. Если одна скульптурная группа «Девочка с собачкой» (Невинность) подверглась стандартным процедурам реставрационного лечения, то с другой, «Мальчик с собачкой», исчезнувшей отсюда, оказалось сложнее. Вместо нее пришлось создавать копию по образцу, хранящемуся в Аничковом дворце. Заново изготовили и исторический мраморный стол. Эти задачи также были успешно решены. Только после этого отреставрированный дворец предстал современному зрителю во всей красоте своей архитектурной первозданности и достойно «зазвучал» в ансамбле парка «Александрия»...
Полностью статью читайте в номере 1[45]-2010
К СОДЕРЖАНИЮ
