А. Д. Марголис, кандидат исторических наук,
ген. директор Фонда спасения Петербурга-Ленинграда


ПЕТР ВЕЛИКИЙ – ПЕРВЫЙ АРХИТЕКТОР САНКТ-ПЕТЕРБУРГА
(замыслы и воплощение)


Первым архитектором Петербурга традиционно считают тессинца Д. Трезини. Огромен вклад этого фортификатора и зодчего в строительство Петербурга первой трети XVIII в., однако корабль, на борту которого он прибыл в Россию, бросил якорь в Архангельском порту 27 июля 1703 г., а на берегах Невы Трезини впервые появился только в феврале 1704 г., когда строительство земляной крепости на Заячьем острове было уже завершено. Самая же первая его работа в России – строительство форта Кроншлот – велась на основе модели, доставленной из Воронежа. Это хрестоматийные факты.
Есть соблазн передать пальму первенства французскому генерал-инженеру Ламберу де Герену, который исполнил первоначальный чертеж земляной Петропавловской крепости, за что и был награжден орденом Св. Андрея Первозванного. Однако не будем спешить...
О грандиозности и всеохватности реформ Петра Великого академик М. П. Погодин писал в 1840 г.: «Место в системе европейских государств, управление, разделение, судопроизводство, права сословий, Табель о рангах, войско, флот, подати, ревизии, рекрутские наборы, фабрики, заводы, каналы, дороги, почты, земледелие, лесоводство, скотоводство, рудокопство, садоводство, виноделие, торговля внутренняя и внешняя, одежда, наружность, аптеки, госпитали, лекарства, летоисчисление, язык, печать, типографии, военные училища, академии – суть памятники его неутомимой деятельности и его гения».
Столь впечатляющий список петровских деяний и нововведений заведомо неполон без Санкт-Петербурга – новой столицы преображенной России. И самым первым архитектором Петербурга был его державный основатель – Петр Великий.

Не только заказчик!
Петр I нарушил обычный сценарий взаимоотношений заказчиков и зодчих. Признаем вслед за Т. А. Славиной, что выбор местоположения новой столицы в устье Невы – сугубо личный акт Петра I, что именно его пространственные идеи воплощали Трезини, Леблон, Шлютер, Микетти и другие первостроители Петербурга.
Будучи не только весьма квалифицированным заказчиком, но и подлинным «генерал-архитектором», Петр I не раз корректировал проекты и замыслы инженеров и зодчих, даже самых крупных, нередко сопровождая свои указания графическими пояснениями в виде эскизов планировки здания или разбивки парка, рисунков фасада или паркета.

Он автор градостроительных узлов, ставших основой развития города, непосредственно планировал отдельные части города, определял места жилой застройки и наиболее значительных сооружений. Так город строился практически под его диктовку – на основе его личных указов Канцелярии городовых дел.
Принято считать, что в отличие от древнерусских городов Петербург строился по единому замыслу, единому генеральному плану. Но современными исследованиями доказано, что история развития «первичного Петербурга» гораздо сложнее, что он складывался в основном стихийно. Однако с первых месяцев зарождения города отдельные комплексы и здания возводились по специально разработанным проектам. И практически все они восходили к чертежам и указаниям самого Петра: Петропавловская крепость, Кронверк, Адмиралтейство, Кроншлот, Летние сады, Петергоф, Стрельна и др. Сохранилось великое множество примеров его проектирования в самой различной форме – от чертежей до указов и высочайших резолюций. В частности, он сам обозначил планировку территории в районе Почтового двора, прокладку будущих Миллионной и Галерной улиц, застройку вдоль Фонтанки, на Выборгской стороне и т. д.
Своими указами он четко формулировал, как делать потолки и кровли, печи и трубы, как устраивать набережные и спуски к воде.
Не менее очевидно его участие в первых градостроительных проектных работах.
Стремясь упорядочить стихийное развитие города, с 1712 г., когда Петербург стал новой столицей России, Петр I не раз пытался создать проекты своего идеального города на свободных от застройки местах: на о. Котлин, в районе Литейного двора, на Выборгской стороне и, наконец, на Васильевском острове.
Первым проектом единого генерального плана, композиционно объединившего всю территорию застройки раннего Петербурга, был неосуществленный проект Жана Батиста Александра Леблона 1716-1717 гг. Не были реализованы полностью и два последующих генеральных плана XVIII в. – Трускота-Махаева 1740-х гг. и Квасова начала 1760–х. гг. Как показано в работах Калязиной, Иогансен, Овсянникова и др. исследователей, именно Петр I и был фактическим автором реально осуществлявшегося плана города.

Стиль работы
Обратимся к живым примерам стиля работы «генерал-архитектора». Вот знаменитая его резолюция, наложенная на проект фасада «образцового» дома для застройки набережных Васильевского острова, который разработал Ж. Б. А. Леблон: «...понеже по

Леблоновым чертежам во всех полатных строениях, а особливо в Питербурхских домах окны зело велики, а шпации меж ними малы, чего для ему объявите, чтоб в жилых полатах конечно окны меньше делал, а в салах как хочет, понеже у нас не французский климат».
В Эрмитаже хранится план Летних садов с любопытной надписью: «Чертеж Питербурхского государева Огороду Летнего... чертил сам царское величество».
Симптоматично, что в фондах библиотеки Петра Великого хранятся немало книг и альбомов по архитектуре и строительству. М. Н. Микишатьев свидетельствует: на полях большинства из них есть пометки, надписи, переводы иностранных текстов на русский язык, некоторые листы затрепаны, нижние углы листов ценных фолиантов в буквальном смысле хранят следы рук Петра.


«Другой Амстердам»

А вот еще один замечательный документ – письмо Петра своему пенсионеру Ивану Коробову, учившемуся в Антверпене архитектурной науке: «Пишешь ты, чтобы отпустить тебя во Францию и Италию для практики архитектуры цивилис. Во Франции я сам был, где никакого украшения в архитектуре нет и не любят; а только гладко и просто и очень толсто строят, и все из камня, а не из кирпича. О Италии довольно слышал; к тому же имеем трех человек русских, которые там учились и знают нарочито. Но в обоих сих местах строения здешней ситуации противные места имеют, а сходнее голландские. Того ради надобно тебе в Голландии жить, а не в Брабандии и выучить манир голландской архитектуры, а особливо фундаменты, которые нужны здесь; ибо равную ситуацию имеют для низости и воды, также тонкости стен. К тому же огородам (садам) препорции, как их размерять и украшать, как лескoм, так и всякими фигурами; чего нигде в свете столько хорошего нет, как в Голландии, и я ничего так не требую, как сего. Также и слюзному делу обучаться тебе надлежит, которое здесь зело нужно. Того ради отложи все, сему учись. Петр. В 7-й день ноября 1724 года...»
В одном из анекдотов Нартова не столь важна достоверность петровского изречения, сколько то, что современники из него запомнили: «Если Бог продлит жизнь и здоровье, Петербург будет другой Амстердам».
Подчеркну еще раз, что, строя новую столицу, Петр руководствовался своим личным вкусом, который во многом отвечал характеру петербургской природы. Здесь было много воды, а пристрастие Петра к судостроению и мореплаванию известно. Суровость климата, бедность почвы напоминали ему те города и страны, что произвели на него наиболее сильное и благоприятное впечатление во время первого путешествия по Европе в 1697 г. Его пленила Голландия, ее морские порты, дельты рек, многочисленные каналы, верфи, международная торговля, богатство без роскоши, трудолюбие населения, веротерпимость, простой и ясный уклад жизни, став для него идеалом процветающего и благоустроенного государства, как и Амстердам — прообразом столицы-парадиза.

Воплотилась ли мечта?

Воплотилась ли эта мечта о Новом Амстердаме на берегах Невы? Лишь отчасти...
Понятие «петровский Петербург» распространяется на всю первую треть XVIII в., поскольку идеи основателя господствовали и после его смерти, вплоть до учреждения в 1737 г. «Комиссии о С.-Петербургском строении». С этого момента начался более или менее резкий отход от замысла основателя северной столицы.
Что же наиболее характерно для первого («петровского») периода в развитии планировочной структуры города?
1. Определяющая роль водных пространств при формировании застройки Петербурга. Прокладка сети искусственных каналов в дополнение к естественным водным артериям.
2. Преобладание традиций расселения слободами, которые стихийно возникали по профессиональному или этническому признаку, но одновременно – воплощение и нарастание планового регулярного строительства с весьма жесткой регламентацией.
3. Ориентация на островное положение центра столицы, приоритетное развитие Васильевского острова.
В дальнейшем происходят постепенная утрата доминирующего значения водных пространств в развитии плана города, перенос центра столицы на левый берег Невы и его преимущественный рост в южном направлении – в глубь материка, в сторону Москвы. Эта тенденция достигла своего апогея уже в ХХ в. и была закреплена в Генеральном плане развития города 1930-х гг. И лишь в конце ХХ в. начал постепенно складываться его морской фасад.
Впрочем, необратимость петровских преобразований, его «революции сверху» обнаружилась на рубеже 1720–1730-х гг., когда, казалось, сбывается пророчество царицы Авдотьи: «Петербургу быть пусту», когда не стало уже «узды железной», поднявшей Россию на дыбы.

Ан нет — город продолжил свое развитие по проложенному Петром руслу как город – инноватор, как окно в Европу, окно во внешний мир, окно в Будущее.


>> К СОДЕРЖАНИЮ >>