Ю.М.Овсянников (Москва)


zag.jpg (10329 bytes) 

(к 300-летию со дня рождения)


01.jpg (8993 bytes)Год 1764-й интересен многими знаменательными событиями. В Шлиссельбургской крепости убит бывший император Иван VI Антонович. Екатерина II провела секуляризацию монастырских крестьян и купила у купца И.Гоцковского коллекцию живописи, положив начало музею Эрмитаж. Вольтер начал подготовку «Философского словаря» , а немец Винкельман опубликовал "Историю искусства древности". В Санкт-Петербурге по проектам Ж.Б. Валлен-Деламота начали строить Малый Эрмитаж и здание Академии художеств.
Именно тогда, отправленный на пенсию; Франческо Бартоломео Растрелли составляет «Общее описание всех зданий, дворцов и садов, которые я, граф де Растрелли, обер-архитектор двора, построил в течение всего времени, когда я имел честь состоять на службе их величеств всероссийских, начиная с 1716 года до сего 1764 года» . Удивительный многостраничный документ. Первый в истории России подобный отчет архитектора, написанный с чувством собственного достоинства. Каждый пункт трактата начинается горделивым : «Я выполнил. .», «Я сделал...», «Я руководил...». Даже созданное вместе с отцом, Франческо приписывает себе.
001p.jpg (2750 bytes) И, вероятно, не без оснований. Еще в 1729 г., когда Ф.Б.Растрелли завершил первую собственную работу - дворец господаря молдавского Дмитрия Кантемира в Петербурге - молодой Антиох Кантемир отметил: «Граф Растрелли родом итальянец, в российском государстве искусный архитектор; за младостью возраста не в практике силен, как в вымыслах и чертежах. Инвенции его украшений великолепны, вид здания казист, одним словом, может увеселиться око в том, что он построил». Это первое и потому очень важное свидетельство таланта молодого зодчего, принадлежащее человеку весьма образованному - поэту, философу и дипломату, служившему впоследствии послом России в Лондоне и Париже.Такой «аттестат» дорогого стоит. Припомним: Франческо родился в 1700 г. в Париже. Где он учился - неизвестно, скорее всего у отца, талантливого барочного скульптора из Флоренции, не нашедшего признания при дворе Людовика XIV. Приговор парижан работам итальянца был суров: «в них не чувствуется ни правды, ни хорошего вкуса...». Вот почему столь охотно принял он приглашение царя Петра переехать в далекую, таинственную Россию.
Так в конце зимы 1716г. семейство Растрелли оказалось на берегах Невы. Подписывая контракт с Петром, Бартоломео Растрелли назвался не только скульптором, но и архитектором. Ему поэтому тотчас поручили изготовить модель будущего
004p.jpg (1488 bytes) дворца в Стрельне. Заказ был выполнен, но возводил дворец француз Ж.Б.Леблон. Отцу и сыну Растрелли оставалось только украшать интерьеры новых столичных и пригородных резиденций.
Только Анна Иоановна, взойдя на трон в 1730 г., рискнула доверить Бартоломео Растрелли строительство своих дворцов - Зимнего и Летнего Аннегофов в Москве и Зимнего в Петербурге. Архитектора выбрали, очевидно, заносчивые курляндцы, окружавшие Анну и предпочитавшие иностранных мастеров. Договор был заключен с отцом, но, судя по документам, создание проектов и наблюдение за всеми работами легли на плечи сына. Не случайно, строительство дворцов в Курляндии для своего фаворита Бирона императрица доверила Ф.Растрелли. Так признали его талант.
Именно находясь в Курляндии, в 1738 г. он получил звание обер - архитектора. Однако,
подлинный расцвет творчества Ф. Растрелли, утверждение его, как автора нового стиля, «елизаветинского» или «русского» барокко - приходится на период царствования Елизаветы (1741 - 1761), самые счастливые и самые трудные 20 лет жизни маэстро.
003p.jpg (2267 bytes) Начались они с явного противостояния архитектора и государыни, захватившей трон. Для Елизаветы, не любившей и, порой, опасавшейся Анны, Растрелли был типичным представителем «курляндского двора». Даже сменил подпись с «де Растрелли» на «фон Растрелли», объясняя позже сей поступок российской действительностью - чего не сделаешь ради хлеба насущного. И записал в своем Общем описании: «Архитектор на службе не имеет ничего, кроме своего жалованья, без какого - либо вознаграждения, всегда допустимого в других странах».
Семь лет ждал Растрелли подтверждения патента обер-архитектора, выданного Анной Иоанновной. В России надо уметь ждать.
002p.jpg (2035 bytes) Историк В.О.Ключевский так писал о дочери Петра: «Вступив на престол, она хотела осуществить свои девичьи мечты в волшебную действительность».Бесконечные праздники и торжества при Елизавете требовали подобающих сцен и обрамления. Строительство дворцов стало делом государственной необходимости. Их внушительные размеры и пышность скрывали расстройство финансов и тайное желание казаться сильнее, чем ты есть.
К 1743 г. в России работали архитекторы И.Коробов, А.Евлашев, С.Чевакинский, А. Квасов и Г. Дмитриев. Адмиралтейский архитектор Коробов был слишком строг и утилитарен в проектах и для сооружения дворцов непригоден.
006p.jpg (1708 bytes) Чевакинский и Квасов еще числились «архитектурными газелями». А Евлашева и Дмитриева по малой мере их таланта и размаха архитектурной фантазии в расчет не принимали. Оставался один Растрелли, чьи «инвенции» были всегда великолепны. Императрица доверила ему строение деревянного Летнего дворца в Петербурге, над которым ему из-за капризов государыни пришлось трудиться 10 лет.
Вскоре она потребует завершить Аничков дворец и готовить при этом чертежи дворцов в Перове под Москвой и в Киеве, а заодно и расширить Большой дворец в Петергофе, любимой резиденции своего отца. Какой надо было обладать трудоспособностью, чтобы успевать выполнять все эти повеления?
И вот в 1747 г. правительница одобряет план будущего Петергофа. Но патент
обер-архитектора так и не подтвержден. Маэстро продолжает выжидать. В Петергофе уже готовят фундаменты для дворца, как вдруг
010p.jpg (1238 bytes) Растрелли заявил, что собирается покинуть Россию. Двор в недоумении. «Канцелярия от строений» в растерянности. Императрица вынуждена уступить. В ноябре 1748 г. ее указом подтвержден патент обер - архитектора графа Франческо де Растрелли и увеличено его жалованье. Зодчий, все же, добился своего.
Но последовало новое высочайшее повеление: возвести большой монастырь на окраине Петербурга, там, где когда-то был Смоляной двор Адмиралтейства. Императрица собиралась со временем уйти в монашескую обитель, чтобы замаливать грехи молодости.
Как отметил позже Растрелли, настоящий архитектор в России «должен сделать чертежи деталей здания, будь то для столярной работы, для лепки и проч., и даже вычертить в большом масштабе, иначе придется всегда что - либо переделывать, что повлечет за собой потерю времени и большие издержки». Наконец, гора чертежей готова.
Тяжелые стопы бумаг, занявших целую телегу, отправляют в Москву государыне. Через несколько месяцев пришел ответ: собор монастыря строить «не по римскому маниру», а по образу и подобию Успенского собора Кремля. Это - политика. Елизавета всячески подчеркивает приверженность российским нравам и традициям.
Для любого художника переделка добротно скомпонованного произведения - трагедия.
007p.jpg (1661 bytes) Для честолюбивого Растрелли, автора многих прекрасных творении, трагедия вдвойне. И , едва получив наказ из Москвы, он пишет В. В. Фермору, ведавшему всеми дворцовыми постройками: «Проект, который я сделал вышепомянутой соборной церкви на подобие римскому маниру, но по - гречески видно будет сделана». С одной стороны, вроде признает ошибку, а с другой - оправдывается: мол, посмотрим, когда изготовим модель... А сам, в итоге, перехитрил всех, создав огромный параболический купол, прижав к нему четыре изящных башенки с луковичными главками. Неведомо, как восприняла это решение заказчица. Но на прием в честь закладки монастыря виновник торжества - архитектор приглашен не был. То, что не разглядела царица, оценили потомки. Как гласит предание, ярый адепт классицизма Джакомо Кваренги , каждый раз, проходя мимо собора Смольного монастыря, восклицал: «Великая архитектура !».
Очень жаль, что у казны не хватило денег на сооружение колокольни монастыря. Шестиярусный столп мог вдвое превысить колокольню Ивана Великого в Москве и на треть - шпиль Петропавловского собора. Петербург, выросший на болотистой равнине, так и не обрел грандиозную, торжественную вертикаль.
008p.jpg (1253 bytes) Обойтись без фантазий и таланта Растрелли государыня никак не могла. Хотя поняла это не сразу. В 1742 г., когда зодчего причисляли к противникам нового правления, Елизавета решила перестроить и расширить Царскосельский дворец, поручив это Михаилу Земцову. После его смерти в 1743 г. работы продолжили Андрей Квасов, Джузеппе Трезини. В 1745 г. их сменил Савва Чевакинский. А в 1749 г. пришлось, все же, пригласить Растрелли. А он затеял полную переделку уже сделанного. Исследователь творчества архитектора А.Н.Петров тонко заметил, что работа велась так, «как будто он имел дело не с отстроенным зданием, а с моделью, исполненной в натуральную величину...».
Дворец, действительно, как бы целиком вырезан из огромной глыбы податливого камня. Он - великолепный образец русского барокко. От западного его отличает всефасадность (каждая сторона здания имеет свои облик), многоцветность, столь присущая древнерусской архитектуре, и особое изящество декора с элементами рококо. Все это отвечало торжествующей, пышной роскоши, характерной для елизаветинской эпохи. Не случайно, тогда в моде были дома и особняки, воздвигнутые в стиле «Растрелли».
Вершиной творчества архитектора считается Зимний дворец в Петербурге. Но именно история его создания отразила наиболее серьезное и длительное противостояние зодчего и заказчицы. Долгое время та ограничивалась переделками и пристройками к старому дворцу Анны Иоановны. Эти хлопотные фрагментарные работы подталкивали Растрелли к идее создания совершенно нового дворца. Но предстояло убедить в этом государыню. Первого января 1753 г. последовал Указ об очередных перестройках в Зимнем дверце. Для их утверждения архитектора вызывают в Москву, где опять пребывает Елизавета. В первых числах февраля он отправляется в дорогу, а с ним следуют две повозки с чертежами и рисунками нового Зимнего дворца. Настойчивому итальянцу удалось, все же, убедить императрицу, что сооружение этого роскошного дворца - ее желание, а строительство его обойдется дешевле, чем бесконечные переделки прежнего.
В июле того же года Растрелли предъявил новый проект: площадь перед дворцом опоясывает галерея с широким разрывом в .центре, а посередине площади - конный памятник Петру Великому, работы Растрелли - отца. Возведение нового дворца -для императрицы рядовой, привычный акт. Создание ансамбля -акт общественный, для Елизаветы еще непонятный. Поэтому площадь с галереей и памятником отвергнута, а сооружение дворца велено, наконец, начать ибо, как позже в Указе императрица сама отметит: «строение того каменного дворца строитца для одной славы всероссийской империи ». Эти громкие слова побуждают правительницу вносить в планы архитектора все новые и новые поправки. Как писал современник той эпохи, драматург Н В Кукольник: «Труды и огорчения от остановок были причиной довольно продолжительной болезни Растрелли». Убедительное подтверждение слов самого зодчего: «Служба архитектора в Р
005p.jpg (1090 bytes)оссии изрядно тяжела». В особенности, если он хочет самостоятельности.
Последняя работа великого Растрелли была попыткой решить градостроительную проблему, которой особо займутся архитекторы ампира. Зимний дворец стал не только политическим центром города, но и градостроительным К его фасадам, каждый из которых имеет свой облик, стягивались в ту пору тонкие нити возможных проекций окрест лежащих строений. А последовавший вскоре запрет строить жилые дома выше Зимнего надолго определил архитектонику Петербурга
Ни один европейский дворец той поры не сравним с Зимним по внушительности и грандиозности. Это - вершина русского барокко середины XVIII столетия, его завершение и начало конца.
Вступившая на трон в 1762г. поклонница французских Просветителей, Екатерина II отвергла барокко, как стиль безвкусный. В России утвердился классицизм. Франческо Растрелли оказался не у дел. 23 октября 1763 г. стареющий архитектор уволен от службы. Сорок семь лет он отдал России, воздвигнув немало зданий и ансамблей, ныне составляющих славу мировой архитектуры. Теперь ему предстояло покинуть столицу и составлять по вечерам свое «Общее описание » и список учеников.
В начале 1771 г. по просьбе архитектора Академия художеств избрала Франческо Бартоломео Растрелли «вольным общником». А через несколько недель гениальный зодчий умер. Время и катаклизмы российской истории стерли следы его могилы.


>> К СОДЕРЖАНИЮ >>